Юрий Тавровский

С приходом к власти команды президента Джо Байдена быстро растут угрозы безопасности обеих стран. Москву и Пекин не зря обозначили главными источниками угрозы национальным интересам Америки в опубликованном Белым домом в начале марта 2021 года важном документе под названием «Промежуточные стратегические наставления по национальной безопасности». В нем определены основные цели новой администрации США на обозримое будущее. Впервые в новейшей истории главное внимание отвели Китаю, который характеризуется как «единственный конкурент» в мире, «способный объединить свою экономическую, дипломатическую, военную и технологическую мощь».

Как будут развиваться события в рамках «новой эпохи стратегического партнерства» Москвы и Пекина? Об этом пока можно только гадать. Регулярные встречи Путина и Си Цзиньпина приостановлены из-за пандемии, они обмениваются закрытыми посланиями и открытыми телефонными звонками. По мере нарастания успехов в борьбе с коронавирусом в обеих странах, внешнеполитические ведомства и президентские канцелярии в Москве и Пекине стали готовиться к очной встрече лидеров. Началом этой работы можно считать встречу министров иностранных дел С.В. Лаврова и Ван И в конце марта. Хочется надеяться, что итоги долгожданной встречи двух лидеров, имеющих мандаты на долгое правление, будут адекватны долгосрочным вызовам их державам.

Теплое течение набирает силу

Сейчас просматриваются два сценария развития отношений: инерционный и прорывной. Первый предусматривает постепенное наращивание взаимодействия в военно-политических связях, торговле, научно-техническом сотрудничестве. Второй, с учетом новых условий, быстро поднимает все ключевые области стратегического партнерства на еще более высокую орбиту. Мощным ускорителем может стать новый документ о развитии двусторонних связей или обновленная редакция действующего.

Действие нынешнего Московского Договора 2001 года будет автоматически продлено еще на 5 лет в феврале 2022 года, в 20-ю годовщину ратификации и вступления в силу. Но это вовсе не мешает активизировать работу над текстом нового документа. Об этом сказал 7 марта министр иностранных дел Ван И в ходе пресс-конференции на полях сессии ВСНП. «В этом году отмечается 20-летие подписания Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Китаем и Россией. Мы с российскими друзьями условились о продлении Договора и наполнении его новый содержанием. Для китайско-российских отношений это будет очередной исторической вехой и новым стартом».

Для обновления Договора 2001 года и «наполнения его новым содержанием» созрели объективные причины. Прежде всего, необходимо зафиксировать новый уровень военного взаимодействия. В статье 9 действующего документа уже есть очень строгие слова: «В случае возникновения ситуации, которая, по мнению одной из Договаривающихся Сторон, может создать угрозу миру, нарушить мир или затронуть интересы ее безопасности, а также в случае возникновения угрозы агрессии против одной из Договаривающихся Сторон Договаривающиеся Стороны незамедлительно вступают в контакт друг с другом и проводят консультации в целях устранения возникшей угрозы». Однако это не те формулировки, которые используются в договорах о военно-политическом союзе. За примерами далеко ходить не приходится. В советско-китайском Договоре 1950 года недвусмысленно говорилось: «В случае, если одна из Договаривающихся Сторон подвергнется нападению со стороны Японии или союзных с ней государств, и она окажется, таким образом, в состоянии войны, то другая Договаривающаяся Сторона немедленно окажет военную и иную помощь всеми имеющимися в ее распоряжении средствами». Эти слова предотвратили перерастание Корейской войны в Третью мировую, сделали невозможным нападение на КНР во время Тайваньского кризиса,

Сейчас военные планы США и НАТО, окружение России и Китая американскими ракетами с ядерными боеголовками и граничащие с нацизмом русофобия и синофобия вновь приближают опасность катастрофы. Синергия двух потенциалов противодействия и возмездия может стать непреодолимым препятствием на пути стратегов-авантюристов. На деле такая синергия складывается и даже проходит тестирование. Российские и китайские стратегические бомбардировщики уже совершают совместное патрулирование вблизи границ Китая и России, а также Японии и Южной Кореи, где базируются носители американского ядерного оружия. После передачи Китаю уникальной Системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) произошла унификация этих ключевых компонентов ядерного потенциала двух стран. Все чаще проходят совместные учения на земле, в космосе, в киберпространстве. Но и это только видимая часть айсберга…Пора зафиксировать новую стратегическую реальность документально.

Еще одна область двусторонних отношений, нуждающаяся в фиксации сложившейся после 2001 года реальности, касается территориального вопроса. По этому вопросу имеется остаточное взаимное недоверие как части политических и деловых элит обеих стран, так и простых людей. В России остаются подозрения Поднебесной в желании «отобрать Сибирь и Дальний Восток». В Китае не без участия региональных властей поддерживается неприемлемая с точки зрения России версия присоединения к ней Сибири и Дальнего Востока. Свежим проявлением подобных настроений стали публикации в китайских соцсетях в связи со 160-летием основания Владивостока. В многочисленных постах построенный на пустынном берегу российский город-порт именовали Хайшэньвэй, а сделавший это возможным Пекинский договор 1860 года называли «неравноправным». Эта история быстро вышла за пределы китайского информационного пространства.

Токсичность территориального вопроса настолько велика, что и в последующий период в блогосфере Поднебесной появлялись материалы, повторяющие старые штампы с претензиями на российские территории. Даже китайские туристы, посещавшие в «доковидный период» города и природные памятники Дальнего Востока вслух говорили об этом, оставляли подобные записи в книгах посещения музеев. Все это порождало противоречивые настроения среди местного населения – воскрешало настороженность в отношении сотрудничества с соседями. В таких условиях говорить об отсутствии исторических проблем — значит прятать голову в песок.

В «новую эпоху стратегического партнерства» пора не только активизировать по обе стороны границы информационную работу о нерушимости сложившихся рубежей, объяснить ненасильственный, исторически обусловленный характер территориального размежевания двух стран, никогда не воевавших друг с другом. Кардинально исцелить «коллективное бессознательное» двух наций мог бы новый межгосударственный документ. Сложилась небывало благоприятная обстановка для оформления единым документом договоренности о прохождении государственной границы. Сейчас линия разграничения зафиксирована в Московском Договоре 2001 года, 6-я статья которого «закрепила отсутствие у сторон взаимных территориальных претензий», но оставляла два небольших участка «с неурегулированным статусом». Потребовались мощные усилия дипломатов и ученых двух стран прежде, чем в 2004 году было подписано «Дополнительное соглашение о государственной границе на ее Восточной части». После ратификации оно вступило в силу в 2005 году. Окончательная фиксация линии границы и ее режима в едином документе, а также обязательство положить конец спекуляциям в области истории помогут устранить остатки взаимного недоверия и расчистить путь в будущее.

В той или форме в новом или обновленном Договоре стоит уделить повышенное внимание торгово-инвестиционному взаимодействию, сильно отстающему от военно-технического. В 2020 году российско-китайский товарооборот достиг 107,77 млрд. долларов. На протяжении трех лет подряд превышается уровень в 100 миллиардов. Китай уже 11-й год подряд является крупнейшим торговым партнером России, продолжает оставаться самым большим импортером и экспортером. Достигнуть даже эти показатели было не просто, особенно с учетом «ковидного» 2020 года. Однако объемы экономики двух сопредельных стран, взаимодополняемость структур экономики позволяют быстро добиться очень впечатляющего роста.

Завершив создание «общества среднего достатка» и приняв на вооружение стратегию «двойной циркуляции», Китай вступил в качественно новый этап развития. Москве необходимо знать, какое место в близком и обозримом будущем Пекин будет отводить России и ЕАЭС? Рассчитывает ли Китай в своей новой структуре импорта на рост российского экспорта? В какой степени российским производителям стоит учитывать масштабный спрос Китая в своих долгосрочных инвестициях? Какие гарантии могут дать китайские власти и частные партнеры? Какое влияние на торговые и инвестиционные отношения с нами будет иметь создание ВРЭП и соглашение об инвестициях с Евросоюзом? Насколько твердо намерение Китая вступить в торговый блок CPTPP (Новое Транстихоокеанское партнерство)? Заинтересован ли Пекин в присоединении к нему России? Намерен ли Китай активнее принимать участие в строительстве и модернизации инфраструктуры, связывающей КНР с Евросоюзом через территорию России и других стран ЕАЭС с учетом не только роста торговли на этом направлении, но также новых угроз безопасности в Индо-Тихокеанском регионе? Безусловно, вопросы найдутся и у китайской стороны.

Ревизия в новых условиях состояния двусторонней торговли тем более насущна в условиях наращивания санкций против обеих стран при администрации Байдена. Надо учесть и перспективу ускорения распада мирового рынка на макрорегионы, неизбежного после преодоления пандемии COVID-19. Курс на сокращение зависимости от недружественных рынков и поставщиков в рамках стратегии «двойной циркуляции» делает еще более привлекательными многие виды промышленного сырья и сельскохозяйственных продуктов из России. Российские производители готовы инвестировать в расширение производственных мощностей и площадей под посевами при условии заключения долгосрочных контрактов. Существенно увеличить объем торговли способно устранение такой застарелой проблемы, как нестыковка платежных систем.

В Москве и Пекине уже не первый месяц анализируют сильные и слабые статьи действующего Договора, формулируют возможные изменения в тексте или дополнения по конкретным направлениям. И в Москве, и в Пекине сложились группы экспертов, предлагающих юридически оформить союзнические отношения, де-факто сложившиеся между двумя странами. Предлагались разные формы – от заключения «Договора новой эпохи» до подписания секретного соглашения типа Союзного договора 1896 года. Активно действуют и другие эксперты, под разными предлогами категорически отвергавшие новый союз. Среди советников Си Цзиньпина и Путина, в руководстве внешнеполитических ведомств и экспертных центрах двух стран по традиции доминируют специалисты по Америке. Накопленный багаж знаний, личный опыт взаимодействия, а подчас и дружбы с американскими коллегами подталкивает их к восприятию отношений с Вашингтоном сквозь розовые очки.

По мере приближения предельного срока коррекции Договора полемика обостряется, а ее уровень поднимался и достиг самого высокого. 22 октября 2020 года президент Путин в режиме видеоконференции принимал участие в заседании дискуссионного клуба "Валдай". Он несколько раз затрагивал отношения с Китаем, но самое большое внимание привлекло такое «размышления вслух» о возможности оформления альянса России и Китая: "Мы всегда исходили из того, что наши отношения достигли такой степени взаимодействия и доверия, что мы в этом не нуждаемся, но теоретически вполне можно себе такое представить. Мы проводим регулярные военные мероприятия совместно, учения и на море, и на земле, и в Китае, и в России, мы обмениваемся лучшими практиками в сфере военного строительства. Мы достигли большого уровня взаимодействия в сфере военно технического сотрудничества, причём это, наверное, самое главное, речь не только об обмене продукцией или купле продаже военной продукции, а об обмене технологиями. И здесь есть вещи очень чувствительные. Я сейчас не буду говорить об этом публично, но наши китайские друзья об этом знают. Наше сотрудничество с Китаем, без всяких сомнений, повышает обороноспособность Китайской народной армии. И Россия в этом заинтересована, и Китай. Так что как это будет развиваться дальше – жизнь покажет. Но перед собой такой задачи сейчас не ставим. Но в принципе и исключать этого не собираемся".

Сенсационное «размышление вслух» вызвало шквал комментариев в российской, китайской и международной прессе. Реакция Пекина последовала от официального представителя МИД КНР. Он заявил, что «в традиционной дружбе Китая и России нет пределов и запретных зон для расширения двусторонних связей». Он также отметил, что заявление российского лидера «демонстрирует высокий уровень и особую природу наших двусторонних связей».

Фиксация прогресса в двусторонних отношениях договорами, соглашениями и иными международно-правовыми документами очень важна. Еще важнее степень совпадения национальных интересов, осознание степени угрозы этим интересам со стороны третьих сил. Четырехвековая история отношений России и Китая показывает, что они всегда вырабатывали мирные формы урегулирования разногласий, формулы согласования коренных интересов в двусторонних связях и оптимальные методы совместного противостояния внешним угрозам. Наступившая новая эпоха стратегического партнерства позволяет усилить мощь «теплого течения Россия-Китай», которое предотвратит необратимые изменения в мировом океане истории.